КАК УДАЛОСЬ ПЕРЕХИТРИТЬ САМОГО РАФТЕРИ

 Я уже говорил вам про закон гостеприимства в старину.

В давным-давно прошедшие времена — а это и в самом деле было давненько, когда знаменитый шутник Рафтери держал в благоговей­ном страхе весь Коннахт, — потребовался незаурядный женский ум, чтобы обойти нерушимый закон гостеприимства. Этой женщине уда­лось без единого упрёка и безнаказанно выставить из своего дома столь необыкновенного музыканта, сочетавшего к тому же в себе ум и независимость истинного поэта.

Как и многие его предшественники-поэты, Рафтери частенько злоупотреблял своими привилегиями, чересчур даже, а в особенности когда заигрывал со своей второй возлюбленной — бутылкой.

Однажды он остановился на ночлег в хижине у бедной вдовы. И так-то она спины не разгибала и сердце своё надрывала в забо­тах о целой куче голодных ребятишек, а тут ещё музыкант этот жи­вёт себе целых тринадцать недель! И тащи ему всё, и угождай. Всё ему в доме прислуживай. Наконец стало ясно, что сей великий чело­век не намерен убираться из дому, пока его не вывезут оттуда на катафалке.

Соседки, которые считали себя поумнее вдовы, советовали ей нарушить старинный обычай и вышвырнуть старичка вон. Но она только головой покачала в ответ на такое позорное предложение и продолжала терпеливо сносить все невзгоды.

Так тянулось до сенокоса, когда косари на лугах ждут подмоги от своих хозяек. Среди тысячи домашних дел женщина должна ещё ухитриться заготовить им свясла — копны вязать. И для этого в углу кухни им оставляют охапку соломы — вить из неё верёвки.

Вдова позвала на помощь Рафтери — до сих пор его не просили даже палец о палец ударить — и велела ему взять веретешко и крутить. Она подаёт ему из охапки понемногу соломы, а он вьёт веревку.

Но ведь вам известно, что когда вьёшь веревку, то шаг за ша­гом пятишься назад от соломы, которая так и бежит сквозь пальцы. Верёвка становится всё длиннее, а вы отступаете всё дальше и дальше.

Так Рафтери и пятился — верёвка тянулась, а он пятился — сначала от очага, у которого стояла вдова, подавая ему солому, а потом и за порог, на свежий воздух, в широкий божий мир, из которого он целых тринадцать блаженных недель был добровольным изгнанником.   .

И тут он услышал, как захлопнулась и защёлкнулась дверь, через которую он только что вышел сам, никто его не выпроваживал, не выставлял и не выгонял.

Вот как удалось женскому уму без промаха обойти семью семьде­сят раз священный закон ирландского гостеприимства и выставить за дверь самого великого Рафтери.

В старину говорили: Когда хочешь подарить штаны, не срезай пуговиц.